Разрешите себе поболеть

Беседа с врачом Игорем Гуртовенко

Человек – существо загадочное, противоречивое и нервное. И, может быть, самое большое искусство – умение грамотно вести диалог с самим собой. В этом смысле болезнь – есть своего рода результат «нарушения правил» этого диалога, напоминание о необходимости вернуться в его границы. Как этого добиться – учит нас врач Игорь Юрьевич Гуртовенко. Его очередную беседу с нашими читателями мы публикуем в этом номере

— В прошлой беседе Вы сказали, что «болезнь – хранительница многоликая». Парадокс какой-то. Объясните, пожалуйста.

Такое восприятие болезни у меня сформировалось не сразу. Сначала слово «болезнь», как и у всех нормальных людей, вызывало тревожные ассоциации. Потом, когда я был студентом, мы ходили в клиники, смотрели больных, составляли истории болезней. Перед нами проходила череда каких-то расстройств, сбоев в работе организма, которые выхватывались нами под тем же названием «болезнь» без прочувствованной связи с жизнью человека.

Но вот судьба сложилась так, что я оказался в маленькой больнице на периферии. Поселок небольшой, поэтому каждого видишь почти ежедневно. Годами. И тогда впервые возникла мысль, что болезнь во многих случаях охраняет нас и часто спасает от еще больших неприятностей.

Как это происходит? Человек попадает в положение, непосильное для него, для тех резервов, которыми он располагает. И вот организм выдает одну из форм поведения, позволяющую индивидууму не «сгореть», а временно выбыть из неприятной ситуации. Внешне это проявляется через ограничение каких-либо функций. Например, болит голова, желудок, начинается ангина. Таким образом, реактивная, или, как еще ее называют, хроническая, болезнь есть механизм, стоящий на страже жизни.

Другой вопрос, что есть и риск. Как и всякое начинание, она потом может выйти из-под контроля.

— Получается, врач должен помочь человеку распознать, что вызвало болезнь и нивелировать эту причину?

Отчасти так. Кстати, мне понравилось, что Вы сказали именно «распознать» и «нивелировать». В самых различных направлениях медицины чаще встречается понятие «ликвидировать». Меня это всегда настораживало. Природа умна и рациональна. Еще Аристотель заметил: она не терпит пустоты. Поэтому надо помнить, что на место ликвидированному тут же заступит что-то другое и не исключено, что с ним наш вопрос устранения будет обстоять еще сложнее. Это вопрос о неизбежности обратной стороны в любом явлении.

Вот пример. В свое время стало величайшим открытием изобретение антибиотиков. Их применение действительно спасло и спасает много жизней. Появилось эйфорическое настроение, что все микробные болезни будут вскоре побеждены. Сам процесс развития антибиотикотерапии поддерживал подобное мнение какое-то время. Но потом оказалось, что, во-первых, у многих микроорганизмов постепенно появилась нечувствительность к антибиотикам. Второе – при лечении стало нарушаться состояние самого организма, потому что антибиотики не вода, одни из них токсичны, другие – губительны для микрофлоры кишечника и т. д. В-третьих, произошло то, о чем предупреждал Аристотель: когда мы вроде бы справились с бактериями, их место стали занимать вирусы, вызывающие не менее тяжелые инфекции; когда нашли способы борьбы со многими вирусами – начали проявляться еще более тяжелые вирусы и грибковые инфекции. С этим как раз была связана моя диссертационная работа. Грибковые недуги оказались настолько тяжелыми, что на данный момент не существует надежных методов борьбы с ними.

— И что же делать? Нельзя же не бороться с болезнями!

Человек стремится все довести до конца. А природа такого подхода не приемлет. Окончание означает смерть. Искусство жизни заключается в балансировании.

— Как же этого достичь, чтобы, уйдя от одной проблемы, не прийти к другой, еще более сложной и глубокой?

Знать, думать и балансировать. Скажем, врач, если он думающий, прежде чем порекомендовать антибиотики, должен взвесить – а нужно ли? Например, широкое профилактическое назначение антибиотиков для меня остается загадкой и поныне.

Для примера рассмотрим такой случай. Заболел ребенок, бабушка вызвала ЛОР-врача из Семашкинской поликлиники. Доктор осмотрела ребенка и, поставив диагноз – острый наружный катаральный отит, назначила порядка девяти препаратов (капли, таблетки и т. д.), в трех из которых содержались различные антибиотики.

Такие назначения оправданы при тяжелом состоянии пациента, но в данном случае температура отсутствовала, ребенок был активен, аппетит не нарушен и т. д. Единственное – «стреляло» в ухе.

В такой ситуации, на мой взгляд, лечение должно быть минимальным, а первостепенное значение следует придавать соблюдению режима (согревание, отсутствие холодного питья, теплые носки, местные процедуры) и наблюдению.

В большинстве случаев этого бывает достаточно. При такой тактике организм приобретает опыт самостоятельного выхода из болезни. Укрепляется иммунитет.

Массивная терапия, предложенная моей коллегой, была бы оправдана при ухудшении состояния, с чем доктор, кстати, и согласилась, узнав в беседе, что я тоже врач.

К сожалению, подобные ситуации не так уж и редки. Читаешь, к примеру, рекомендации по назначению антибиотиков при вирусных инфекциях. Удивляешься: «Но ведь антибиотики не действуют напрямую на вирусы!» Отвечают: «Существует возможность осложнений». Говорю: «Но тогда желательно отследить момент их появления и лишь после этого начинать курс антибиотикотерапии. Если Вы назначаете их еще до возникновения осложнений, то отчасти провоцируете последние. Ведь преждевременным применением антибиотиков Вы сбиваете иммунитет, именно тот компонент, который сражается с вирусом». Отвечают: «Это уже другой вопрос». И в самом деле другой.

— Скажите, почему же врач так поступает?

Он перестраховывается. Не назначить «профилактический» препарат – означает взять на себя бульшую ответственность и нагрузить себя бульшей работой в плане ведения, отслеживания больного.

— А все-таки, как же быть с причиной болезни и способами ее нейтрализации?

Наиболее частые причины «реактивных» болезней – перегрузки, усталость, установка «добьюсь любой ценой».

Нужно разрешить себе поболеть и подумать о «звоночке». Поискать пути компенсации затрат организма, в результате которых ты заболел. И выбирать этот способ компенсации, сообразуясь исключительно со своей натурой. Так, одна моя пациентка, директор школы, работает от зари до зари, но, как минимум, четыре раза в год уходит в «сонный» отпуск, отключаясь от всего. Она нашла такую вот компенсацию.

В ряде случаев без серьезного обследования обойтись невозможно. Когда болезнь, как сигнал об изменении функций и структур организма, уже зашла далеко, необходим скрупулезный сбор анамнеза. Подход к болезни здесь уже должен быть другой: в первую очередь поддержание или компенсация утраченной функции. Например, если у человека серьезно нарушена сердечная деятельность, то без b-блокаторов, анаболических веществ, сердечных гликозидов он не сможет. Значит, надо уделить этому внимание и лишь затем, по прошествии времени, проводить действия, которые позволят компенсировать утраченную функцию.

— Я перешла работать в частную школу. Часов меньше, но нагрузка возросла. Недавно заметила, что у меня скачет пульс: то 70 – 80, то за 100. Говорят, это плохо. Что делать и каким должен быть пульс в 40 лет?

Сложно ответить на Ваш вопрос, но я попытаюсь, сопровождая каждый свой довод некоторыми комментариями.

Переход на новую работу – всегда стресс. Начнем с того, что у Вас происходит процесс адаптации к новой обстановке. Вопрос в том, как долго он продлится. И если в течение трех-четырех месяцев Вы никак не войдете в норму, возможно, данная работа не по Вам. Дальнейшие шаги во многом зависят от Вас. Если не можете позволить себе уйти, то надо договориться с самой собой, чем Вы можете поступиться.

Бывают случаи, когда люди, сменив работу, не могут сориентироваться в новой организации и ждут от нее соблюдения их личного устава.

Приглядитесь: что принято в новой школе, что поощряется, что не приветствуется. Как там обычно решают вопросы – обращаются к руководству или самостоятельно? Каковы корпоративные правила? Сразу скажу, если приметесь их резко менять или сопротивляться установившимся вещам – Вас ждут неприятности. Например, если в школе принято вести переписку с родителями, а Вы сочтете это излишним, то, скорее всего, Вас не поймут.

Вот случай. Учительница перешла работать в частную школу и была абсолютно обескуражена многими вещами, которые тут же сочла неприемлемыми. Телефонные разговоры (время, затраченное на них) в этой школе фиксировались в специальной тетради. По пятницам учителя должны были сдавать завучу какие-то письменные отчеты. Кроме того, их просили ходить на какие-то лекции (она считала их бессмысленными). Через месяц наша учительница покрылась сыпью и стала тосковать о старой школе (в которой, впрочем, ее тоже многое не устраивало).

Любая работа, если ее внимательно проанализировать, подвергается рационализации. Присмотритесь, что именно вас «забивает», и подумайте, как избавиться от негативных моментов. Если идет дождь – мы ведь не пытаемся его переубедить, перебороть. Так и здесь. Откройте зонтик!

Но если ухудшение самочувствия связано с проявлением скрытых ранее органических нарушений, то надо пройти обследование, включающее кардиограмму и последующую беседу с кардиологом.

Отвечаю на другой Ваш вопрос. В среднем пульс в таком возрасте составляет не более 80 ударов в минуту. Это – в спокойном состоянии. При повышенной физической или эмоциональной нагрузке пульс может подскакивать до значительно больших показателей.

Если вы чувствуете, что сердце у вас «шалит», пульс прыгает, а проверка у кардиолога ничего не показала кроме так называемых «функциональных нарушений», то вам помогут занятия плаванием, бадминтоном или настольным теннисом. Очень часто это компенсирует состояние тахикардии. Объясню почему.

В вашем положении наблюдается так называемая «вилка». Человек испытывает большую морально-психологическую нагрузку. Организм готовится к рывку, бегу, сопротивлению. Но под воздействием культурной среды человек вынужден приветливо улыбаться, переживая то или иное противостояние скрыто, внутренне. В то время как вся его эндокринная, нервная, мышечная система подготовлена к действию, к движению – движения нет. И вот сердце дает следовую реакцию: торопится, бежит, бежит... Но если вы обеспечите ему ту нагрузку, которую оно ожидало, то и пульс потом нормализуется.

— Получается, открытое противостояние для здоровья лучше, чем скрытое?

Чаще – да. Но это Вы и сами знаете.

— Что такое «трудоголик» в Вашем понимании? Каковы симптомы этого «заболевания»?

Речь идет прежде всего о состоянии духа, к которому толкает наш образ жизни. Человек не может без работы. Он постоянно о ней думает, постоянно ее находит. Работает в выходные, работает в отпуске. Весь обмен веществ его настроен на работу.

Здесь важен аспект – любимая работа. «Трудоголизм» очень распространен в творческой и научной сферах. Кафка: «для еды» – работал чиновником, а все свободное время писал до изнурения (в его дневнике – пронзительные строки о том, как он обязывает себя писать, писать и писать, отказываясь от передышек, от общения с любимой женщиной). Гоген: был таможенником, но когда понял, что любимое его дело – живопись, бросил службу и перебивался с хлеба на квас. Репин, академик Павлов, знаменитый микробиолог Луи Пастер – тысячи и тысячи биографий художников, писателей, ученых, режиссеров, архитекторов, строителей, политиков.

Историей жизни Пастера можно проиллюстрировать понятие «трудоголизм». Имя этого человека ассоциируется с изобретением сыворотки от бешенства, с пастеризацией молока и др. Мало кто знает, что еще в юном возрасте Луи перенес тяжелое заболевание и инсульт. Тело его было наполовину парализовано. Фанатично трудясь, он почти полностью вернул себе способность двигаться и мыслить. Деталь: после смерти ученого, на вскрытии, была обнаружена потрясающая подробность – пораженная половина мозга была практически полностью замещена вторым, здоровым полушарием.

Жить с таким человеком, конечно, непросто. Но и здесь возможен разумный компромисс. Зная, с кем имеет дело, мудрая жена Пастера даже в день свадьбы по дороге из церкви предложила ему заехать в лабораторию.

Но бывают случаи, когда человек «прячется» в труде. Когда у него нет сил на другое и в душе нет места для чего-то еще. Но это, я считаю, еще не худший вариант.

— А если он прячется в работу, например лишая внимания свою семью?

Возможно, человек прячется в работу, потому что ему неуютно в семье, он не знает, как себя вести. Также это может быть связано и с отсутствием закладываемых с детства стереотипов поведения: как жить в «ячейке общества» с удовольствием и радостью.

— Как трудовому человеку восстановиться? Традиционно советуют: бассейн, спорт...

Иногда достаточно хотя бы осознания того, что с тобой происходит. Я говорю о созерцании, неспешном наблюдении с последующими выводами.

Либо следует действовать согласно китайской мудрости, утверждающей, что лучшим деянием является недеяние. Это часто наилучший шаг, но решиться на таковой препятствует страх: если я не буду вмешиваться, то все обязательно расстроится, развалится.

— Что, на Ваш взгляд, родители могут или должны дать ребенку?

Вопрос, с одной стороны, очень индивидуальный, а с другой, – глубоко философский. На мой взгляд, главное, что могут дать родители ребенку, – чувство защищенности и счастливого детства. К упомянутым бесценным состояниям мы потом возвращаемся всю жизнь, ибо они составляют основу психологической устойчивости уже взрослой личности. Показательно «обратное» явление, особенно часто наблюдаемое в семьях с большим достатком. Родители ребенка практически не видят, он последовательно сдается мамкам, нянькам, гувернерам, закрытой школе. Плохо, если в подобном стиле отношений отсутствует самое главное – совместные переживания, совместные дела, совместное преодоление трудностей.

— А если нет трудностей?

Если нет – их нужно создать. Варианты? Пожалуйста! Вместе починили сломанную ручку, вместе пришили оторванную пуговицу. Раз-два в году совершили поход пешком или на байдарках. Главное – присутствие разнообразных (причем, что принципиально – не только положительных) эмоционально окрашенных ощущений. Вот это и будет настоящим «золотым запасом». Причем, только вашим.

— Я работаю классным руководителем. У меня есть ученик, который очень развязно и демонстративно ведет себя на уроках, бросает грубые реплики. При этом учится на «отлично». И родители очень помогают школе. Никакие воспитательные и душеспасительные беседы он не приемлет. Что Вы посоветуете?

Посмотрите, что он приемлет, и действуйте в этом направлении. Обычно таким образом дети пытаются самоутвердиться. Покажите ему такие области взаимоотношений, где для самоутверждения потребуются другие качества, нежели те, которые он демонстрирует. Если это мальчик, то можно воспользоваться спортзалом. Дети очень легко провоцируются на соревнование, так как в состязании присутствует сильный личностный интерес и возможность самоутвердиться. Для Вас же в данной ситуации важна иная плоскость контакта. Ситуация меняется: в классе Вы, по определению, должны быть выше, а здесь – на равных.

— Но он же мальчик и легко у меня выиграет!

Ну и что. Выберите именно ту игру, тот вид спорта, где Ваши шансы будут относительно равны. Да и выигрывать Вам вовсе необязательно! Можете вообще попросить научить Вас, например, играть в бадминтон или теннис. Если даже это невмоготу, попросите подключиться кого-нибудь из коллег. А сами заинтересованно присутствуйте. В этом плане также очень полезны совместные поездки, походы, где люди видят друг друга день за днем в разных обстоятельствах, и особенно «трудотерапия». Взаимопонимание и уважение обычно после таких дел возрастает на порядок, казавшиеся неразрешимыми проблемы вдруг как-то сами собой уходят. Смысл – в смене плоскости контакта и последующем проектировании создаваемых отношений на зону конфликта.

К списку публикаций

Опубликовано: ЛГО, № 3, 2003
http://old.lgo.ru/psix3-03.htm